Отправлено: 07.04.16 08:29. Заголовок: Статьи из сборника «"Атаманщина" и "Партизанщина" в Гражданской войне...»

Статьи из сборника «"Атаманщина" и "Партизанщина" в Гражданской войне: идеология, военное участие, кадры». Москва, 2015 г.

 Отправлено: 07.04.16 08:39. Заголовок: СЕМЕНОВСКАЯ КРЕСТЬЯН..

СЕМЕНОВСКАЯ КРЕСТЬЯНСКАЯ ДРУЖИНА
Д. Ю. Дубровин (Москва)

История создания и боевой путь нерегулярных (партизанских) воинских частей в рядах Уральской отдельной армии в годы Гражданской войны до настоящего времени практически не изучена. А между тем, эти формирования сыграли довольно существенную роль в войне против большевиков и являлись одними из наиболее боеспособных и стойких частей на Уральском фронте. Первые партизанские воинские части из казачьей и иногородней (не казачьего сословия) молодежи начали появляться в Уральске уже в самом начале 1918 года, еще до начала Гражданской войны на Урале. Родоначальниками партизанских отрядов на Уральском фронте, пожалуй, можно считать Каменскую добровольческую сотню есаула Н. А. Жагулина, охранявшую войсковую границу на по¬граничной станции Шипово, и партизанский отряд сотника Е. А. Агуреева, сформированный в Уральске из учащейся молодежи и казаков-добровольцев. Оба отряда насчитывали по несколько десятков бойцов, были слабо вооружены и оснащены и ставили себе основной задачей охрану границ войсковых земель от посягательства извне.
Основным принципом формирования указанных отрядов был принцип добровольности. В отряды записывались в основном молодые люди, не имевшие опыта боевых действий. Это, во многом, послужило причиной того, что партизанские отряды не проявили себя должным образом во время первого наступления красных на Уральск.
Одним из наиболее известных, но наименее изученных партизанских формирований в рядах Уральской отдельной армии являлась Семеновская крестьянская дружина, набранная из добровольцев – крестьян Самарской губернии.
Первая победа уральцев над красноармейским отрядом в знаменитом Илецком бою 13 (26) марта 1918 г.1 показала их ближайшим соседям – крестьянам соседних губерний, что Войско стало на путь вооруженный борьбы против большевиков. Сконцентрировав вооруженные силы в крупных населенных пунктах Самарской губернии – Новоузенске, Александров-Гае, Николаевске, красные рассылали небольшие отряды по окрестным деревням и селам для установления в них советской власти. Отряды грабили зажиточных собственников, реквизировали их имущество и скот, накладывали контрибуции. А в самой деревне начался передел власти и собственности. Такая политика новых властей, разумеется, не могла не вызвать недовольства определенной части крестьянского населения. Кое-где большевикам пытались оказать вооруженный отпор, но подавляющее большинство недовольных только глухо роптало и терпело новые порядки. Вот как описывали свои беды крестьяне села Дергачи Самарской губернии: «Изнемогаем под гнетом дорого стоящих комитетов и их поборов, еще больше изнемогаем под гнетом большевистских банд красногвардейцев. Их нахальство и вымогательства вы-водят из терпенья даже малоимущих...»2.
Надежду на освобождение от новых порядков крестьяне возлагали на своих соседей-казаков. В Уральске стали появляться ходоки от сельских сходов окрестных сел и деревень с просьбой прислать отряды казаков и оружие для освобождения их от большевиков3. Как писала в те дни местная газета: «Все крестьяне определенно надеются на выступление и помощь уральцев»4. А вот что писали в это время сами жители Николаевского уезда: «Все взоры теперь обращены на восток, на вас, свободные яицкие казаки! Если бы одна сотня ваших лихих Горынычей прибыла к нам, то не только мы, но и наши соседи, алтатинские татары, вышли бы к вам на помощь, чтобы изгнать «большевизию» из наших сел... Нас разоряют, мы изнемогаем – помогите нам.. .»5.
Командование уральцев попыталось использовать эти настроения в своих целях, прежде всего для установления прочных связей с соседями и в надежде на поддержку крестьянского населения в надвигавшейся войне с большевиками. Но оказать вооруженную помощь уральцы в то время были не в состоянии: у них самих не хватало ни боеспособных частей, ни вооружения, ни боеприпасов. Более того, в Войске преобладала откровенно оборонительная позиция. Готовясь к войне, казаки первыми наносить удар не хотели и воздерживались от каких-либо наступательных действий. Они всеми своими действиями показывали, что не покушаются на крестьянские земли и установленные там новые органы власти. Но на своей земле новые порядки принимать категорически отказывались. Вот как обосновывал эту позицию один из идеологов политики Войска депутат Войскового съезда Е. Д. Коновалов: «Охраняя свои границы от непрошенных гостей мы можем и должны оставить тактику обороны и помочь соседям, но не прежде, чем там начнется народное движение родственное нашему и появятся на деле наши надежные союзники...».
Стремясь идеологически сблизиться с неказачьим населением и крестьянами, Уральский Войсковой съезд издал «Воззвание Яицкого казачества к трудовому крестьянству», в котором попытался объяснить, что уральцы не являются контрреволюционерами и монархистами, как выставляли их большевики: «...мы уральцы, не противники революции и всего светлого, что она может дать...»7, - говорилось в нем. В то время уральцы всячески подчеркивали приверженность Учредительному собранию, которое в их обращениях к рабочим, крестьянам, фронтовикам, иногородним именовалось «единственным хозяином нашей земли».
Большевики, в свою очередь, старались всячески воспрепятствовать сближению уральского казачества с населением соседних крестьянских областей. Начиная от террора в деревне и заканчивая распространением слухов о том, что казаки хотят отобрать у крестьян всю помещичью землю вплоть до Саратова8. Распространение подобных слухов основывалось на том, что частью земельных наделов и хуторов за пределами Войсковой территории владели богатые уральские казаки. После установления советской власти все такие наделы и хутора были захвачены, и оставшийся там скот, богатые запасы продовольствия, сельскохозяйственной техники и т. п. были большевиками экспроприированы. В некоторых из хуторов организовали сельскохозяйственные коммуны. Не желая мириться с такой ситуацией, бывшие хозяева за свой счет формировали небольшие отряды из уральских казаков для организации налетов на коммуны с целью вывезти свое, захваченное в ходе аграрной революции, имущество.
Одна из подобных экспедицией завершилась для уральцев неудачно. Собранный на деньги уральского богача А. Я. Овчинникова небольшой отряд из казаков и офицеров 13 (26) апреля 1918 г. отправился на хутор Овчинникова, расположенный в Самарской губернии, в 7 верстах от пограничной станции Семиглавый Мар. Заранее предупрежденные красные устроили уральцам засаду, и во время вывоза казаками хлеба внезапно атаковали их. Начальник отряда подъесаул И. Н. Акутин был убит, казаки растерялись и отступили. Это происшествие сыграло на руку красной пропаганде, разнесшей слухи о вероломном нападении казаков на «мирные села и деревни» и обвинившей уральцев в нарушении мира. После этого случая практика подобных экспедиций была прекращена.
Первый поход на Уральск Красной армии Саратовского совета продолжался с 21 по 28 апреля (4-11 мая) 1918 г.9 Для наступавших он за¬кончился полным провалом и поспешным отступлением с территории Войска. Любопытно, что в составе одного из наиболее больших и организованных красноармейских отрядов – 2-м Николаевском, - было много бойцов из числа крестьян Перелюбского и Любицкого районов Самарской губернии. Отряд начал формироваться еще в апреле 1918 г. с расчетом на враждебное отношение крестьян этих местностей к соседям-казакам. И надо признать, что этот расчет сыграл свою роль. Большое количество крестьян из малообеспеченных семей записывалось в отряд добровольцами, желая поквитаться с казаками за многочисленные обиды и эксплуатацию их труда богатыми соседями. Поэтому не стоит удивляться фактам грабежей красноармейскими отрядами казачьего населения.
Преследуя отходящие части Красной армии Саратовского совета, 29 апреля (12 мая) 1918 г. 4-я сотня 1-го Уральского Учебного конного полка под командой подъесаула Н. К. Щурихина пересекла границу Войска, вступив в Николаевский уезд. Накануне, 28 апреля (11 мая) 1918 г. Уральским Войсковым съездом было принято воззвание «Ко всему крестьянскому населению», в котором разъяснялись причины вступления вооруженных отрядов уральцев в Самарскую губернию. В воззвании так указывались цели и задачи уральцев: «Наши отряды переходят границу и идут к вам на помощь. Наша задача разсеять красногвардейцев, прекратить разбои и насилия... Наша задача – уничтожение большевистских советов и восстановление земства – истинно народного представительства, созыв Учредительного Собрания...»10. Особо подчеркивалось, что «никаких посягательств на крестьянские права у нас нет и не может быть. Мы стремимся только помочь населению освободится от гнета насильников, предоставив народу самому защищать свои права и свободы»11. Уральцы всячески пытались донести до своих соседей, что они рассматривают их не как противников, а в качестве союзников. «Поднимитесь же все вместе с нами и создавайте организации для борьбы с большевиками, подобно тем, какие созданы свободными казаками в момент вторжения в пределы войска большевистских банд. Всеобщими усилиями с Божьей помощью восстановим порядок и спасем Россию»12, - говорилось в воззвании. Оно имело частичный успех в тех населенных пунктах, жители которых уже успели испытать на себе «прелести» советской власти.
Не забыли в Уральске и об организации местной власти в освобождаемых от большевиков районах. Одновременно с воззванием Уральский войсковой съезд принял постановление под названием: «Организация органов обороны и самоуправления в местностях соседних губерний, очищенных нашими отрядами от красногвардейцев»13. В нем расписывался порядок организации в освобожденных селах, деревнях и городах сельских, волостных и уездных комитетов обороны. Документ определял права комитетов, их обязанности и взаимоотношения. Отдельно указывалось, что в состав указанных комитетов большевики не допускаются. На основании названных документов можно сделать вывод, что уральцы довольно серьезно отнеслись к вопросу привлечения на свою сторону крестьян соседних губерний, рассчитывали на их поддержку в деле восстановления порядка и вооруженной борьбы против большевиков.
Расчет частично оправдался, чему способствовал также внутренний конфликт в среде крестьянского населения некоторых крупных зажиточных сел Николаевского уезда Самарской губернии. Деревня Семеновка (Семениха), расположенная на реке Малая Чалыкла в Николаевском уезде, стала центром антибольшевистского выступления крестьян. «Семеновцы, очень зажиточные, но не коммунисты, подверглись усиленным реквизициям со стороны красной гвардии из Николаевска. Наиболее активный элемент крестьян ушел, а остальная масса бедствовала и страдала, но терпела до поры до времени. Вот эти самые семеновцы слезно молили прислать к ним казаков, обещая поддержку не только разведкой, но и восстанием изнутри»14, - так объяснял причины выступления крестьян против красных С. А. Щепихин. Согласен с ним и уральский офицер Б. Н. Киров, который в своих воспоминаниях добавляет следующие подробности о Семеновке: «Это большое и очень богатое село. Жители его с первых дней большевистского переворота резко разделились на два лагеря. Более работящие, непьющие и солидные мужики естественно были настроены против большевиков, а все пьяницы, бездомные хулиганы и головорезы из молодежи пошли за коммунистами, которые им обещали легкую наживу. Образовался здесь, как впрочем почти повсюду, где были большевики, комитет бедноты, который под председательством пьяницы-дезертира начал беспощадно отбирать у имущих их скот, машины, хлеб и все что только можно. Наряду с этим, в селе шли всякие беспорядки и хулиганство, доходившие даже до модной тогда «социализации женщин»»15.
В Семеновке с января 1918 г. существовала боевая дружина партии социалистов-революционеров (эсеров), сформированная для активной борьбы с большевиками Николаевским комитетом партии. Костяк дружины состоял из 30 добровольцев – местных жителей. Однако дружина не могла активно действовать по причине своей малочисленности, не¬возможности агитации среди крестьян и отсутствия оружия и боеприпасов (весь запас оружия дружинников состоял из 6 револьверов и 3 гранат). Тем не менее, 25 марта (7 апреля) 1918 г. члены дружины созвали сельский сход с целью смены сельского совета, члены которого, все сплошь большевики, обвинялись в незаконных поборах с жителей и «социализации» скота и посевов. Как видно, изначально причины недовольства большевистским советом были исключительно экономическими.
В итоге старый состав совета был смещен, а в новый совет выбраны как члены боевой дружины, так и другие жители села. Однако смещенные большевики власть отдавать не собирались. Они позвали на помощь из Николаевска отряд красноармейцев, который, прибыв в Семеновку, не только арестовал «бунтовщиков» и членов нового сельского совета, но и наложил на селян очередную «контрибуцию» в размере 23 тысяч рублей16.
Поняв, что без помощи извне свергнуть советскую власть не удастся, семеновцы выслали в Уральск двух «ходоков», просивших казаков поддержать их выступление против красных. Уступая их просьбам, Уральский Войсковой съезд постановил оказать помощь крестьянам Николаевского уезда и поднять их на вооруженную борьбу против большевиков. На помощь семеновцам из Уральска был направлен партизанский отряд подъесаула Н. А. Албина, численностью около 200 человек. Благодаря проводникам из местного населения отряд скрытно перешел границу Войска и углубился на крестьянскую территорию. Однако захватить врасплох отряд красноармейцев под командованием П. Ф. Чекова, рас¬положенный в Семеновке, не удалось. Чувствуя враждебное отношение крестьян, красные на ночь выходили из села и ночевали на открытой местности, за околицей. Узнав о приближении казаков, они выступили им навстречу. Тем временем семеновцы, в количестве около 300 человек, повязав на себя белые повязки для отличия их в бою от красных, ударили в тыл отряду Чекова, настигнув его у колонии Зейферта. Как писал С. А. Щепихин, произошел «короткий бой, очень кровопролитный и в результате несколько десятков винтовок, 3 тыс. боевых патронов, ни одного, как водится, пленного, и что самое главное сотни вооруженных крестьян Семеновки и из окрестных деревень»17. Очевидцами были отмечены заслуги дружинников, которые «...вооружились вилами, кольями и топорами и стали рубить и колоть вместе с казаками, кто им попал под руки»18. Разгром был полный. Как писал И. С. Кутяков «повстанцы убили членов совета, разбили отряд т. Чекова численностью до 800 штыков, отняли почти все пулеметы...»19. Выступление против красных произошло также в селах Жестянке, Любицком, Клинцовке, расположенных недалеко от Семеновки, а в бывшем имении помещика Зейферта была уничтожена образованная здесь сельскохозяйственная коммуна. Освобождение от красных Семеновки 2(15) мая 1918 г. послужило началом формирования Семеновской крестьянской дружины, превратившейся потом в один из лучших боевых полков Уральской армии.
Однако, после отхода отряда Албина на войсковую территорию, Семеновка 5(18) мая 1918 г. была занята красным отрядом С. Потехина, устроившего в селе кровавый террор. Надо сказать, что в жестокости обвинялись обе стороны. Красные газеты писали, что повстанцы «вместе с партизанами казаками вырезали в селе Семенихе 120 красногвардейских семей20», уральцы, наоборот, сообщали о зверствах красных, бес¬судных расстрелах, разграблении имущества жителей, угоне скота и т. п. Как писала местная пресса, «после отхода нашей сотни в село Семеновку вошли красные, которые перебили 215 человек, оставшихся там после ухода крестьянских дружин, сожгли и уничтожили все имущество крестьян, а скот увели». Позднее уральцам удалось обнаружить документы о том, что 6 (19) мая в Семеновке состоялся полевой суд под председательством П. Зезенкова, который судил захваченных в плен противников советской власти. По обвинениям в деле свержения советской власти, и в том, что крестьяне, «...присоединившись к казакам, вооружившись вилами, топорами, пешнями и заранее приготовленными пиками, перерубили более ста человек», было расстреляно 33 местных жителя, а также двое жителей села Милорадовки И. А. Антошкин и 3. Ф. Кривоносова. Последние обвинялись в призывах к свержению советской власти в связи с событиями в селе Семеновка и в приготовлениях к выступлению против красной гвардии совместно с казачеством22.
6 (19) мая 1918 г. на Войсковой съезд прибыла группа Уральской организации партии социалистов-революционеров, бывшая в отряде подъесаула Н. К. Щурихина и возвратившаяся из поездки по Николаевскому уезду. Они доложили депутатам съезда свои впечатления от поездки, сообщив, что «...приближаясь в Николаевску мы все больше видели доверия к казакам. Крестьяне встали на нашу сторону и стали образовывать дружины»23. 9 (22) мая на съезд прибыла делегация крестьян Николаевского уезда из 6 человек, которая «умоляла Войско помочь им, не теряя выгодного момента»24.
Желая воспользоваться благоприятными настроениями и развить успех в крестьянских районах, командующий войсками Уральского казачьего войска и Уральской области полковник М. Ф. Мартынов выслал подкрепление к сотне Н. К. Щурихина, действовавшей в Николаевском уезде. На помощь пошли 2-я сотня 1-го Учебного конного полка под командой есаула В. И. Донскова, партизанские отряды сотника Е. А. Агуреева и подъесаула Н. А. Албина при 1 орудии и 2 пулеметах25.
10 (23) мая 1918 г. этот отряд соединился с отрядом Щурихина и с конной группой из крестьян-добровольцев Николаевского уезда. Очевидец оставил интересное описание этих добровольцев: «Крестьянская живописная группа в разных костюмах, в самодельной амуниции была далека от всякого сравнения с дисциплинированной, обученной, вооруженной казачьей частью. Теснившиеся всадники сидели на обыкновенных подушках, прикрученных веревками, и опирались в веревочные стремена. Седел почти не было. Вооружение было таким бедным, что весь этот двухсотенный отряд владел едва-едва пятнадцатью винтовками. Холодное оружие у огромного большинства отсутствовало, замененное у доведенных, очевидно, до отчаяния крестьян длинными палками с острыми шпилями на концах. Но настроение крестьян было возбужденным, приподнятым: чувствовалось, что они пойдут на крайние меры»26.
Командование соединенными отрядами принял есаул А. И. Марков. Его части 11 (24) мая заняли деревни Карловку и Клинцовку (Вязовку). В ночь на 13 (26) мая казаками и крестьянами было атаковано село Любицкое, в котором находился красноармейский отряд. Из-за плохой связи между наступающими отрядами атака не удалась, уральцы понесли потери и отступили. В бою принимали участие около 40 человек крестьян из сел Карловки и Семеновки27.
В этот же день был уничтожен отряд красных у Рахмановки, а в ночь с 16 на 17 (с 29 на 30) мая Любицкое все-таки было взято после продолжительного боя. Победителям достались винтовки, патроны, снаряды и обоз с запасом продовольствия. В бою был убит организатор и первый командир крестьянской дружины поручик Сперанский.
В прессе того времени отмечалось хорошее отношение крестьян к казакам. Так, например, к начальнику передового отряда уральцев войсковому старшине С. Г. Курину явилась делегация от жителей района Чалыкла – Озинки с выражением признательности и благодарности за братское отношение казаков к крестьянам в районе действий казачьих отрядов28. Уральский офицер Б. Н. Киров вспоминал: «Крестьяне относились к нам великолепно, кормили лучшим что у них было, и наотрез отказывались брать за это деньги»29. А вот впечатления еще одного участника боев в Николаевском уезде: «Вооруженные крестьяне, семьи которых на всем пути встречали казаков как избавителей с плачем и жалобами на красногвардейцев, выносили нашему отряду хлеб и молоко, при виде стройно подходившего отряда приветствовали его оглушительным «ура»30. Подобные настроения отмечались и в официальной сводке с фронта: «...Деятельность наших отрядов в Николаевском уезде происходит при почти поголовном сочувствии крестьян. Немало их присоединяется к нашим отрядам и борются с казаками в бою плечом к плечу»31.
По мере очищения сел и деревень Николаевского уезда от большевиков дружина прирастала добровольцами из числа близлежащих населенных пунктов: Клинцовки, Любицкого, Жестянки, Вязовки, Карловки и др. По имени села Семеновки, ставшего эпицентром восстания в Николаевском уезде, дружина получила название «Семеновской». В августе 1918г., уступая просьбам бойцов Семеновской дружины, отряд полковника С. Г. Курина, в котором состояла дружина, снова занял Семеновку, где была объявлена мобилизация жителей от 17 до 55 лет. Результаты ее неизвестны, но к концу августа 1918 г. дружина состояла уже более чем из 400 бойцов, большей частью пеших. Полковник С. Г. Курин высоко ценил боевые качества Семеновской дружины, а в целях быстрой маневренности своего отряда возил дружинников на фурманках.
Те, кто не мог воевать, помогали другими способами. Так, например, в комиссию по сбору пожертвований на оборону Войска 25 мая (7 июня) 1918 г. было доставлено 918 рублей, пожертвованных крестьянами Николаевского уезда Самарской губернии: «Крестьяне просили обратить деньги на ведение войны с красногвардейскими бандами»32.
29 мая (11 июня) 1918 г. уральская газета «Яицкая Воля» опубликовала «Воззвание дружинников крестьян Самарской губернии» к «братьям-крестьянам». В нем объяснялись причины борьбы с красными, «которые за семь месяцев своего царствования столько наделали грабежей и насилий, разбоев и безвинных наших крестьян на тот свет отправили... что терпеть дальше уже стало невозможно» и объявлялись цели этой борьбы, - «...будем бороться до полного изгнания (большевиков - авт.) из Самарской губернии до самой Волги и за созыв Учредительного Собрания»33.
Однако массово поднять крестьянство на борьбу с большевиками не удалось. Слабая инициатива местного населения, умеряемая страхом террора и неизвестностью будущего, не приносила ожидаемого результата. С. А. Щепихин объяснял это таким образом: «Участь восставших деревни Семенихи, где главарей восстания Дмитриев живьем закапывал в землю, у всех были свежи в памяти. Рисковать никто не хотел. Десятки уходили с казаками, где из них формировались крестьянские воинские части, а сотни оставались пассивными. Не раз в стороне Николаевска слышна была орудийная канонада: то Чапаев мобилизовывал деревню, а Дмитриев ее усмирял. Слезы, кровь, лились рекой, деревня стонала, но ожидала спасения извне. Оно не приходило и крестьяне переставали верить и в казаков и в чехов, и в Комуч. Те казачьи рейды, которые кружили вокруг Николаевска, планомерные экспедиции, которые к Николаевску совершали смешанные чехо-русские отряды со стороны Самары, производили в толще крестьян обратные действия. Уходили белые, снова являлся Чапаев со своими репрессиями. «Уж лучше бы не приходили наши спасители», ворчали крестьяне, «придут, побудут день-два и снова уйдут, а хозяином остаются все же большевики. Какой толк, разор один»»3 .
В итоге единственной крестьянской боевой частью, сформированной в Уральской армии из жителей Самарской губернии, стала Семеновская крестьянская дружина. По мере увеличения численности дружина составила основу пехотного полка, получившего название: «33-й Николаевский пехотный полк», - в честь уезда, где началось антибольшевистское выступление крестьян. Окончательно полк был сформирован в августе 1918 г. Согласно боевому расписанию на 2 ноября 1918 г. он состоял из трех батальонов: 1-го Семеновского, 2-го Краснореченского и 3-го Запасного35. Большинство офицеров полка было не казаками, - «иногородними», как их называли на Урале. На 28 декабря 1918 г. в полку числилось 912 штыков и 8 пулеметов. В годы войны он зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Как вспоминал уральский офицер Б. Н. Киров, «полк этот был одной из лучших частей на нашем фронте, все его солдаты на себе испытали прелести большевистского владычества и мириться с этим не хотели»36. Тем не менее, полк был расформирован 18(31) июля 1919 г. «ввиду малой боеспособности и большого процента сдающихся в плен солдат»37. Очевидно, лучшие бойцы к этому времени выбыли, и часть утратила прежние боевые качества. Из полка был выделен Семеновский батальон, который продолжил свой боевой путь как самостоятельная воинская часть. Батальон находился на фронте до конца, в декабре 1919 г. он входил в пешую группу войск полковника И. В. Емелина, в составе которой и совершил последний поход Уральской отдельной армии до форта Александровского.
Остатки семеновцев, около 30 человек, летом 1920 г. были перевезены из Энзели в Басру (Ирак), откуда рассеялись по другим странам или вернулись в советскую Россию.

Примечания

1 См. подробнее: Дубровин Д Ю. Уральское казачество в Гражданской войне. Илецкий бой 13(26) марта 1918 г. // Горынычъ. Краеведческий сборник. Часть 1. Уральск, 2007. С. 34-51.
2 Яицкая Воля (Уральск). 1918. № 46 от 27 марта / 9 апреля.
3 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 6605. Oп. 1. Д. 6. Л. 17.
4 Яицкая Воля. 1918. №46 от 27 марта / 9 апреля.
5 Там же.
6 Яицкая Воля. 1918. № 61 от 13 / 26 апреля.
7 Яицкая Воля. 1918. № 46 от 27 марта / 9 апреля.
8 Яицкая Воля. 1918. № 48 от 29 марта / 11 апреля.
9 См. подробнее: Дубровин Д. Ю., Симонов А. А. Первый поход на Уральск Красной армии Саратовского совета (май 1918 г.) // Военно-исторические исследования в Поволжье. Сборник научных трудов. Выпуск 10. Саратов, 2014. С. 29-43.
10 Яицкая Воля. 1918. №72 от 1 /14 мая.
11 Там же.
12 Там же.
13 Там же.
14 ГАРФ. Ф. 6605. Oп. 1. Д. 6. Л. 21.
15 Уральское казачество в Гражданской войне. Воспоминания участников. Подольск, 2012. С. 51.
16 Яицкая Воля. 1918 / 1919. № 2 от 20 декабря / 2 января.
17 ГАРФ. Ф. 6605. Oп. 1. Д. 6. Л. 21.
18 Яицкая Воля. 1918. № 88 от 20 мая / 2 июня.
19 Красный Урал. 1927. 29 сентября.
20 Красный Урал. 1927. 29 сентября.
21 Яицкая Воля. 1918. № 80 от 11 / 24 мая.
22 Яицкая Воля. 1918. № 88 от 20 мая / 2 июня.
23 Яицкая Воля. 1918. № 79 от 9 / 22 мая.
24 Яицкая Воля. 1918. № 80 от 11 / 24 мая.
25 Яицкая Воля. 1918. № 101 от 6 / 19 июня.
26 Яицкая Воля. 1918. № 101 от 6 / 19 июня.
27 РГВА. Ф. 110. Оп. 3. Д. 1103. Л. 2.
28 Яицкая Воля, 1918. № 77 от 6 / 19 мая.
29 Уральское казачество в Гражданской войне. Воспоминания участников. Подольск, 2011. С. 53.
30 Яицкая Воля. 1918. №101 от 6 / 19 июня.
31 Яицкая Воля. 1918. №84 от 16 / 29 мая.
32 Яицкая Воля. 1918. №95 от 29 мая / 11 июня.
33 Яицкая Воля. 1918. №95 от 29 мая / 11 июня.
34 ГАРФ. Ф. 6605. Oп. 1. Д. 6. Л. 30.
35 Приказ по войскам Уральской армии №218 от 2 ноября 1918 г.
36 Уральское казачество в Гражданской войне. Воспоминания участников. Подольск, 2012. С.51.
37 Приказ по Уральской отдельной армии № 536 от 18 / 31 июля 1919 г.

 Отправлено: 07.04.16 08:54. Заголовок: С УРАЛЬЦАМИ ПРОТИВ Б..

С УРАЛЬЦАМИ ПРОТИВ БОЛЬШЕВИКОВ
С. А. Щепихин

(публ. А. В. Посадского, Саратов*)

* Публикация подготовлена при поддержке РГНФ, проект № 13-01-00260. Автор выражает признательность Ф. А. Гущину (Москва) за возможность работы с текстом воспоминаний С. А. Щепихина. Название дано публикатором.

Проблема крестьянско-казачьих взаимоотношений –одна из ключевых в годы Гражданской войны. Практически для всех казачьих войск и территорий она окрашена в драматические тона. Сословная рознь, давние земельные споры становились основой вооруженного размежевания. В то же время и сотрудничество, взаимопомощь, в том числе «оказачивание» крестьян на белой стороне и «окрестьянивание» казаков на красной имели место в разных масштабах и вариантах.
Свой сюжет этих взаимоотношений завязался и на территории Уральского казачьего войска и соседних с ним заволжских уездов Самарской губернии - прежде всего Николаевского, а также Новоузенского.
В составе казачьей армии со временем возникли неказачьи «партизанские» отряды, во главе с офицерами по выслуге, возглавлявшими своих земляков. Ситуация оказывается особенно интересна тем, что в Николаевском уезде базировался и разворачивал свои части знаменитый красный партизан, а затем начдив В. И. Чапаев. Красные и белые отряды из земляков росли параллельно, опираясь в борьбе на разных союзников, которых могли отыскать по соседству.
Авторы, писавшие о борьбе Уральцев, в той или иной степени касались данного сюжета. Среди авторов наиболее серьезных мемуарно-аналитических работ о судьбе Уральского казачьего войска в Гражданской войне – генерал С. А. Щепихин.
Сергей Арефьевич Щепихин (1880 - 1948) – известный участник Великой и Гражданской войн в России, военный писатель и мемуарист.
Уральский казак по происхождению, С.А. Щепихин окончил Оренбургский Неплюевский кадетский корпус. В службе с сентября 1898 г. Окончил Николаевское кавалерийское училище в 1900-м и Николаевскую Академию Генерального штаба в 1908-м. Участник русско-японской войны. В 1911 г. переведен в Генеральный штаб в чине капитана. Далее на штабных должностях. Участник Первой мировой войны. Подполковник (1914), полковник (1916), служил в штабе 3-й армии. С марта 1917 г. на строевой должности командира 2-го Уральского казачьего полка.
В годы Гражданской войны занимал ключевые штабные должности в антибольшевистских формированиях на Востоке. С февраля до начала июня 1918 г. – начальник штаба Уральской армии и начальник войскового штаба Уральского казачьего войска; с августа того же года начальник полевого штаба Поволжского фронта Народной армии КомУча, в октябре – декабре – начальник штаба Самарской группы войск. Генерал- майор в декабре 1918 г. В армии адмирала А. В. Колчака являлся начальником штаба Западной армии (январь – май 1919 г.). С июня 1919 г. начальник снабжения Южной (впоследствии Оренбургской) армии. Участник Сибирского Ледяного похода. Начальник штаба войск Российской восточной окраины. В мае 1920 г. покинул Читу и выехал в Китай, откуда перебрался в Константинополь. Проживал в Чехословакии.
С. А. Щепихин стал автором большого комплекса воспоминаний по истории Гражданской войны на Востоке. Уже послужной список показывает, насколько ценным мемуаристом является человек, занимавший ключевые посты в вооруженных силах Белого движения в восточном регионе бывшей Российской империи. Наследие С. А. Щепихина, большей частью неопубликованное, высоко оценивает, во введении к научной биографии Оренбургского атамана «Атаман А. И. Дутов» (М.: Центрполиграф, 2006) А. В. Ганин, ставя его в один ряд с известней¬шими «Очерками русской смуты» А. И. Деникина.
Борьбе Уральцев С. А. Щепихин посвятил два материала. Один из них хранился в Русском заграничном архиве в Праге и ныне находится в Государственном архиве Российской Федерации, в личном фонде С. А. Щепихина1. Однако значительный объем своих рукописей генерал передал в апреле 1933 г и позднее в другое известное хранилище – Гуверовский институт войны, революции и мира при Стэнфордском университете2. Здесь хранится еще одна рукопись, посвященная Уральскому казачьему войску.
Рукописи разнятся временем создания и названием: «Уральское войско в борьбе с коммунизмом» и «Уральское войско в борьбе с большевиками», соответственно. Но более существенна разница в объеме и, соответственно, степени подробности освещения темы.
Хранящийся в США источник обозначен автором как «рукопись генерала русской службы С. А. Щепихина «Уральское казачье войско в борьбе с большевиками» (Исторический материал для исследователя периода гражданских войн в России, собранный генералом русской службы, по происхождению уральцем, С. А. Щепихиным)», на «197-ми страницах». Автор продал рукопись «в полную собственность библиотеки Хувера» за 150 американских долларов в мае 1935 г. Это основательный историко¬мемуарный труд, который начинается очерком развития Уральского казачьего войска с 16-го столетия и завершается обозначением эмигрантских судеб казаков-уральцев на начало 1920-х годов. Таким образом, «американская» версия написана позднее «пражской» и значительно фундаментальнее.
Подробно описывая борьбу Уральцев с красными, С. А. Щепихин касается и участия в ней заволжского самарского крестьянства, характеризует В. И. Чапаева и его формирования. Три выдержки из рукописи генерала, повествующие об этих сюжетах, и предлагаются вниманию читателя.

***
Первые удачные шаги уральцев3 в самом начале борьбы с большевиками сильно подняли их престиж в глазах соседей, которые до сих пор или не отваживались на открытое выступление, как, например, крестьяне соседних с уральцами уездов, или же, попробовав восстать, не обеспечили себе поддержку, а начали борьбу на свой риск и страх.
Теперь, когда так удачно разыграны были два первых хода начала грандиозной эпопеи, защита уральскими казаками городов Уральска и Илека, глаза всех угнетенных советами невольно обратились в сторону Уральска с надеждой и упованием.
На круг сразу прибыло несколько депутаций от крестьянских волостей с постановлениями тамошних сходов – просить поддержки от казаков и более реально – просто прислать хотя бы небольшую вооруженную часть, и тогда настроение в селах переломится, и они восстанут. Круг тщательно обсудил эти предложения, и тогда же было решено одно¬временно с переходом границы уральскими полками – бросить в указанные делегатами районы небольшие партизанские отряды.
Несмотря, как выше было отмечено, на не всегда удачные действия этих казачьих отрядов, всё же удалось в одном месте поддержать восставших (так было в деревне Кленцовке4), а в другом даже и организовать, и провести самое восстание с начала до конца (что произошло в селе Семенихе5).
Оба названные района – Николаевского уезда, Самарской губернии – после восстания выставили своих добровольцев и получили оружие от казаков: преимущественно это была военная добыча, отобранная в боях партизанами. Но, к сожалению, партизаны казачьи не могли долго си¬деть на одном месте по чисто военным соображениям, а должны были переходить с места на место, чтобы не попасть в окружение красными... а как только казаки уходили – приходили немедленно красные карательные отряды, и начиналась вакханалия мести...
Подобная жестокость в отношении повстанцев, с одной стороны, увеличивала ряды противников советской власти, а с другой, путем террора совершенно подавляла всякое желание рисковать...
Как бы то ни было, но через месяц после первого нападения на Уральск к уральцам присоединилась небольшая группа Семеновской дружины6: это были в корень разоренные красными отрядами крестьяне, за которыми большевики считали много грехов и, во всяком случае, вполне достаточно, чтобы отправить каждого из них к праотцам.
Впоследствии Семеновская дружина, присоединив и иные контингенты крестьян, не приемлющих советы, вылилась в большое, широкое движение по всему Николаевскому уезду и обратилась в стойкую воинскую часть, 33 стрелковый Николаевский полк7...
Семеновская дружина присоединилась к нашему партизанскому от¬ряду есаула Албина и совместно с полком Курина проникла вглубь своего уезда, поднимая целый пожар восстаний...
Включительно до боя под Балашами8 все действия казаков за гра¬нью были удачны, но последний разыгрался не в пользу казаков. Пришлось очистить пределы соседнего уезда и ограничиться лишь чистой обороной.

***
Октябрь месяц9 принес новое огорчение уральцам: если до сих пор противника связывала Самара, то теперь с приближением дня её падения надо было озаботиться обороной и тех участков, которые до того почитались надежно прикрытыми – оттуда начали доходить тревожные слухи.
Наконец получено было известие, что село Таловая (Самарской губернии), лежащее всего в 45 верстах и на прямом направлении на Уральск – занято сильной группой Чапаева. Неизвестно, что больше смутило казаков – сильный противник на важном направлении или имя лихого партизана Чапаева.
Под Николаевском казаки частенько с ним сталкивались и отлично знали приемы его борьбы, и это смущало многих: все помнили, как не¬однократно чапаевские отряды, совершенно, казалось разбитые и рассеянные казаками, в короткий срок возрождались, и казакам снова и снова приходилось гоняться за «бессмертным» Чапаевым по всему уезду... И вот он снова перед казаками, но как изменилась обстановка - теперь перед уральцами уже не партизан Чапаев, а начальник 24-й стрелковой10 дивизии, организованной по последнему слову военных требований... И, это особенно было серьезно – он появляется на участке совершенно не защищенном, если не считать нескольких местных станичных дружин... Участок был новый для уральцев, ещё не затронутый гражданской войной – Соболевская станица.
Отныне уральцы имеют пятый участок борьбы –«соболевский»... через который ведут кратчайшие пути на Уральск.
Только что перед этим казаки имели некоторый успех на саратовском направлении11 и выправляли положение после ранения генерала Мартынова12, а теперь приходится там остановить развитие успеха и перебрасывать часть сил против Чапаева.
Сняли отсюда учебный пеший полк, посадили на подводы и перевезли под самую Таловую, в пасть Чапаева...
Сюда было брошено всё, что без большого риска можно было снять с прочих участков: Учебная конная бригада, 10-й конный Уральский полк, 13-й Соболевский конный полк, 13-й Оренбуржский конный полк, Учебный пеший полк, Гурьевский и Оренбуржский дивизионы.
4.10.1918 года красные повели наступление, поддержанное броневыми машинами, но были на голову разбиты и вынуждены к отходу... а отходить было некуда, так как значительные силы позволили казакам оцепить расположение противника, очутившегося к началу боя в кольце...
Противник узнал об окружении лишь от обозов, которым попытка пройти в тыл не удалась и они были захвачены казаками... Заночевали, а ночью Чапаев, замаскировав свой отход разложенными кострами и демонстративным шумом на биваках, ушел благополучно сквозь кольцо, которое, по всей вероятности, не было плотно сомкнуто – недостаток дисциплины сказывался отрицательно на стороне казаков... Несколько орудий, конечно, основательно испорченных противником, пулеметы и большие запасы патрон (две пушки, 7 пулеметов, 5000 патрон и большой запас продовольствия) достались в руки казаков.
Это был первый случай, что казаки брали пленных – до сих пор жестокость и озлобление с обеих сторон были настолько сильны и свежи, что в плен никого не брали: теперь начинают разбираться и сортируют всех захваченных с оружием в руках на подлинных коммунистов и мобилизованных – последних щадят, предлагая иногда, вступить в свои ряды.
Захват Таловой настолько был неожиданен для противника, что там на следующее утро снизился красный аэроплан, прилетевший из Саратова.

***
В начале же мая13 оживились вновь операции и на Сламихинском участке, где полковник Бородин14 захватил город Александров Гай: здесь уничтожено было два коммунистических полка и взяты орудия, и боевые запасы...
Всего атаманом Толстовым15 на всех фронтах за три недели активных операций взято было 15 пушек, 57 пулеметов, 4000 винтовок, около миллиона патронов, 5000 снарядов разных калибров, столько же ручных гранат и уничтожено шесть полков.

***
После таких успехов можно было в связи с общим наступлением к Волге, задаться несколько более широкими задачами, и мы видим, что атаман Толстов решительно бросает значительные силы на Соболев и далее – на Николаевск.
При наступлении на Соболевском направлении стремятся взять на¬правление возможно глубже на запад, чтобы все отрезанное отбросить не к Волге, а попытаться загнать в Уральск, где красные начали уже ощущать недостаток в съестных припасах.
Через неделю весь Соболевский район был освобожден, и казаки в числе двух партизанских полков ринулись в Самарскую губернию.
Атаман выпустил воззвание к крестьянам соседних уездов, в котором приглашал крестьян выйти из вредного состояния нейтралитета и взяться вместе с казаками за оружие.
И добровольцы толпами пошли на пополнение рядов Уральской армии: под самым Уральском пришедший на выручку гарнизона Покровско-Туркестанский полк перешел в полном составе на сторону казаков16. Из самарских добровольцев сформирован окончательно 33-й Николаевский полк. Татары образовали отдельную, т. н. Сафаровскую дружину.
Не остались глухи к призывам уральцев и самые удаленные уголки соседних войску уездов: астраханские и не только казаки, но и крестьяне дружными усилиями сформировали свои части и отдались под высокую руку уральского атамана...
Но нет сильнее пропаганды, как пропаганда делом, а не словом... и дела успешные говорили сами за себя без всяких красивых слов...

Примечания

1 ГАРФ. Ф. Р6605. Оп.1. Дела постоянного хранения, 1928 - 1931 гг. Д. 6. Очерк Щепихина С А. «Уральское казачье войско в борьбе с коммунизмом». Рукопись, 38 листов.
2 Sergei Afanasevich Shchepikhin papers; collection 33006.
3 Речь идет о событиях мая 1918 г., когда Уральск выдержал поход красной армии Саратовского совета. См. об этом: Симонов А.А. Красная армия Саратовского совета (весна 1918 г.) // Новый исторический вестник. 2009. №3(21); Симонов А.А., Ю. Дубровин Д.Ю. Первый поход на Уральск Красной армии Саратовского Совета (май 1918) // Военно-исторические исследования в Поволжье. Вып. 10. Саратов, 2014.
4 Восстание в Клинцовке упоминается в статье Д. Степанова, в этом же разделе сборника.
5 Или Семеновка; это большое село дало самостоятельное формирование на белой сторо¬не, см. далее.
6 Об этом сюжете см. статью Д.Ю. Дубровина в настоящем сборнике.
7 Весьма внушительный список офицерского состава 33-го Николаевского стрелкового полка в приказе Уральской Отдельной армии 8 (21) апреля 1919 г. № 237 см.: Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914 - 1918. Биографический справочек. М.: Рейтар, 2012. С.485-487.
8 Неудачный для казаков бой состоялся 28 мая (10 июня) 1918 г. Отряд полковника С.Г. Курина повторно занимал Балаши и оставил их после боя 6 (19) июня 1918 г.
9 1918-го г. Самара – центр пребывания КомУча, занята красными 7 октября.
10 Автор неточен. С сентября 1918 г. В.И. Чапаев командовал 2-й Николаевской пехотной дивизией, переименованной 2 октября в Николаевскую пехотную дивизию. Впоследствии – 22-я стрелковая дивизия РККА.
11 От Уральска до Саратова 374 км по прямой.
12 Генерал-майор Матвей Филаретович Мартынов (1881 – 1919) с июля 1918 г. командовал Шиповским фронтом Уральской армии, в августе был тяжело ранен. С сентября командовал Соболевским фронтом. Руководил обороной Уральска в январе 1919 г. Тяжело ранен, умер от ран в марте 1919г.
13 1919-го г.
14 Бородин Николай Николаевич (1870 – 1919), полковник, командовал Сламихинским фронтом, затем 6-й Уральской казачьей дивизией. Не раз в ходе боевых действий занимал Александров Гай и Новоузенск Самарской губернии.
15 Толстов Владимир Сергеевич (1884 – 1956), генерал-майор, с октября 1919 г. – генерал-лейтенант; в марте 1919 г. избран атаманам Уральского казачьего войска, с апреля также командующий Уральской отдельной армией.
16 Подробнее об обстоятельствах мятежа в частях красной Николаевской дивизии см.: Симонов А. А. Мятеж полков Николаевской дивизии на Восточном фронте (январь 1919 г.) // Новый исторический вестник. 2009. № 22.

 Отправлено: 07.04.16 16:04. Заголовок: Спасибо, Александр! ..

Спасибо, Александр! С интересом прочитал статьи из сборника "Атаманщина и партизанщина в ГВ".